Взоры армянских тайных организаций Гянджинской губернии были устремлены не только на Шушу. В Шуше армяне причиняли азербайджанцам множество страданий, издевались над ними, подвергая их нечеловеческим мукам. И таких фактов насчитывается очень много. Азербайджанцы, полагающие, что главным условием человечности является сдержанность, относились к этому спокойно, не желая портить добрососедских отношений. Армяне же, провозгласив «Великая русская революция погибла, а мы не успели завершить свои дела», всеми силами стремились принудить шушинских азербайджанцев к войне.
Азербайджанцы, видя, что армяне проявляют злонамеренность и нападают на них в разных районах города, дали врагу отпор. Шушинские азербайджанцы, которые с молоком матери впитали решительность и отвагу, не побоялись наказать армян за их деяния.
Армяне потерпели поражение. Они принялись рассылать во все стороны тайные телеграммы о постигшей их неудаче. Это вызвало замешательство среди лидеров тайных армянских организаций. Отказавшись от своих планов в Шуше, они обратили взоры в сторону Зангезура и стали направлять в Иреван, Абаран, Александрополь приказы о мобилизации солдат, отправке в Зангезур войск, оружия и планов наступления. Отправлять необходимое военное снаряжение через Шушу они не сочли возможным, потому что после поражения в Шуше, перевозить этим маршрутом огнестрельное оружие было делом весьма затруднительным.
Поэтому они изо всех старались переправить солдат и оружие через Иреван. Тем более что в этот период позиции армян на дороге от Иревана в Зангезур несколько усилились. Обсудив эту проблему, армянские главари разослали военным командирам приказ нападать на азербайджанские деревни, расположенные по пути в Зангезур. Затем была предпринята попытка открыть из Иревана в Зангезур «дорогу побед», и таким образом азербайджанские деревни, стоящие на дорогах и горных перевалах, стали подвергаться нападениям. Были разрушены много деревень, убито много семей.
После уничтожения деревень Ханлыглар, Итгыранлар трагические события произошли в поселке Джахри Нахчыванского уезда. И здесь отчетливо было видно, что правительственные войска действуют заодно с армянами. К тому же армяне потерпели неудачу в попытках разрушить стоящие на горных перевалах, ведущих в Зангезур, азербайджанские деревни Дирлис, Унус, Пезмери, они лишь слегка испугали местных жителей.
Далее нацелившиеся на Зангезур армяне начали терроризировать расположенные на пути деревни Охчу, Шабадак, Пурдавуд, Атгыз. Но жители этих деревень, кроме того, что славились своей отвагой и решительностью, были еще и тесно связаны друг с другом, жили согласно одному из важнейших предписаний ислама – быть в союзе.
Эти деревни считались ключами к Зангезуру. Проведя необходимую разведывательную и инженерную работу, армяне стали активно готовиться к захвату и уничтожению названных деревень. Сконцентрировавшись в Гапанской долине, они начали боевые действия, постоянно информируя верховное командование об их ходе. Кроме доставленных сюда по «дороге победы» из Иревана добровольцев, регулярные войска из Александрополя, Иревана, Абарана, Шуракюля, дислоцирующиеся в армянских деревнях Агулис, Келаги, Демгурт, в ожидании будущих боев проводили маневры. С другой стороны, бежавшие в Агдам после поражения в Шуше, бросившие оружие, морально подавленные солдаты армянских регулярных войск были заменены добровольцами, которых направили в район гатарских медных рудников с тем, чтобы они там отвлекли на себя готовых сражаться не жалея жизни азербайджанцев и не дали им возможность отправиться на подмогу в Охчу40. Сконцентрировавшиеся к 20 июля на рудниках войска были переданы под командование армянину Арам беку Нехремову.
Таким образом, армяне были дислоцированы в двух важнейших точках. Одни части стояли вокруг рудников, а другие – в расположенном в четырех-пяти верстах от Ордубада Агулисе и окрестных деревнях. 4 августа 1906 года командующий агулисскими войсками Ашот получил из Иревана приказ выступить в направлении Охчу-Шабадек и расположиться в соседних деревнях Пануслу и Гирдикян. 7 августа агулисские войска расквартировались в Пануслу. Командир части, стоящей у гатарских рудников, также получил из Шуши аналогичный приказ, но ввиду того, что ситуация в Гатаре была напряженной, смог прибыть в Пануслу лишь 8 августа. Эти части, соединившиеся в Пануслу, начали 9 августа тайно строить в горах укрепления, готовясь к нападению на названные выше четыре азербайджанские деревни.
Охчу-Шабадакские бои, или Поле боя. 9 августа 1906 года, когда жители азербайджанских деревень были заняты на хозяйственных работах, они увидели солдат, возводящих на вершинах гор укрепления, но им и в голову не могло прийти, что это могут быть армяне. Желая узнать, в чем дело, люди отправили несколько человек в горы, чтобы те выяснили, что происходит. Увидев поднятый над укреплением флаг, они приняли работающих там за солдат правительственных войск и спокойно продолжили свой путь. Когда они приблизились на расстояние выстрела, из ближайшего укрепления по ним был открыт огонь. Поняв, что укрепления строят армяне, люди бросились по домам, вооружились своими старыми винтовками и стали готовиться к отпору.
Однако азербайджанцы, занимавшиеся в основном земледелием и не получившие должной воинской подготовки, не в состоянии были достойно противостоять вооруженным самым современным оружием армянам.
Деревню охватила паника, поднялся шум, в котором голоса мужчин, готовящихся к обороне, сливались с женским плачем. К ним присоединился и плач детей, которые до сих пор ничего, кроме рева коров и блеяния овец, не слышали, и теперь в испуге от душераздирающих сигналов горнов, звучащих в самые напряженные минуты боев, плакали в своих колыбелях, просясь на руки матерей. Под грохот выстрелов, под градом летящих с обеих сторон пуль, под ужасающие звуки военных горнов дети и животные деревень сбились в кучу, люди метались из стороны в сторону, словно труба архангела Исрафила41 возвестила наступление Судного дня.
Вокруг не было слышно ничего, кроме выстрелов из армянских маузеров, криков азербайджанцев, атакующих армянские укрепления, и эти звуки, достигая гор, отражались эхом от окружающих деревни высоких скал. И тогда из всех армянских укреплений был открыт беспрерывный огонь. Одновременно, воодушевленные тем, что пули азербайджанцев не достигают цели, армяне стали время от времени выходить из своих укрытий. Но азербайджанцы, несмотря на ожесточенный огонь со стороны армян, продолжали наступать.
Чтобы поколебать отвагу и стойкость азербайджанцев, армяне дали несколько артиллерийских залпов, которые привели в замешательство жителей всех четырех деревень, но после приказов своих командиров, которые укрепили дух несущих потери солдат, азербайджанцы продолжили наступление. Понимая, что предстоит серьезное сражение, они разослали в окрестные деревни гонцов с просьбой о помощи. Однако все пути и переходы были перекрыты армянами, и потому ни один гонец не смог выбраться за пределы деревень.
Однако жители Охчу, четыре дня сражаясь в одиночестве, смогли победить армян. Отступивший в расположенную неподалеку деревню Гиджалан, противник стал строить там укрепления, готовясь к обороне. Поняв, что армяне отступают, азербайджанцы стали преследовать их, и в Гиджалане завязался новый кровавый бой. После целого дня сражения, армяне бежали и из Гиджалана, от которого остались одни руины.
Дальнейшие события в Охчу, или Поражение азербайджанцев. 14 августа 1906 года. 13 августа 1906 года в бою в Гиджалане армяне оказались в очень сложной ситуации. Еще на второй день военных действий, то есть 11 августа армянские командиры, предвидя возможность подобного исхода событий, стали требовать привлечения резервного отряда, находящегося в Гатаре, а также мобилизации как можно большего числа добровольцев из окрестных армянских деревень. 14 августа к ним стало прибывать подкрепление из перечисленных ниже армянских деревень.
Из деревень пятого участка - Лайджа, Ташгина, Венга, Карлура, Мегри, Асадазура, Гырчывана, Акарека, Бахрвара, Уджанабуса, Гурасана.
Из деревень третьего участка - Охадуза, Рахдаханы, Норашена, Хотанана, Усеренка, Сахадура, Чина, Мелека, Чита.
Это подкрепление, дислоцировавшееся вокруг Пануслу, Гирдекана и Гиджалана, ночью 14 августа захватили горные позиции в Охчу-Шабадаке.
Измотанные четырьмя днями боев, вконец уставшие азербайджанцы собрались в доме Муллы Гасана Эфенди, чтобы обсудить - продолжать ли бой или отступить, не возобновляя сражения. Было сказано много слов, прозвучали даже жалобы женщин, находящихся за занавеской. Были как сторонники продолжать сражение, так и предлагающие отступить. В заключение выступил имам этих деревень шахиди-сеид Мулла Гасан Эфенди:
- Люди! Скалы, окружающие нас со всех сторон, залиты самым любимым, самым дорогим для нас светом четырнадцатидневной луны.
На фоне этого света колышущиеся, как деревья в лесу, тени – это флаги, водруженные армянами над своими укреплениями. Вглядитесь внимательней!
Отступившие под нашим натиском, но окружающие со всех сторон, как ограда, тени – это армянские отряды, нацелившиеся на наши дома, это аястанские42 дикари, которые завтра в это время предадут наши жилища огню. Сыновья мои, независимо от того, откажемся ли мы от сражения или примем его, жить нам осталось недолго. Я уверен, что в душе армян не найдется ни капли пощады к нашим женам и детям. Сегодняшнюю ночь посвятите подготовке к обороне деревень. Утром армяне атакуют нас. У вас уже не осталось сил наступать, вы можете только обороняться. Приложите все усилия к тому, чтобы, предчувствуя поражение, бежали не все сразу. Потому что в этом случае противник перебьет вас всех. Будут очень большие жертвы. При отступлении надо организовать арьергард43 из наиболее способных и деятельных молодых людей, а сами уводите свои семьи в леса, в горы.
При этих словах Муллы Гасана Эфенди среди присутствующих раздались горестные восклицания и плач. Однако Мулла Гасан продолжал:
- Люди! Плач и слезы нам не помогут. Они только ослабят боевой дух мужчины и сделают его беспомощным перед лицом противника. Возьмите свое оружие, тщательно осмотрите его! – Так закончил свою речь Мулла Гасан Эфенди и, прочитав фатиху44, взял в руки Коран.
Люди проверили свое вооружение. Оставалось несколько берданок и несколько сотен патронов, чего явно было недостаточно. Прочие винтовки после четырех дней непрерывной стрельбы пришли в совершенную негодность. Эта скудость оружия повергла азербайджанцев в еще большее уныние, и, взяв свои семьи, они стали уходить в направлении Саггарсу, которое находилось на юге, выше деревни Пурдавуд. Вместе со всеми отступил и Мулла Гасан Эфенди с семьей.
Там, в окрестностях Саггарсу азербайджанцы сооружают себе убежище за камнями. Громкие звуки плача, стенаний через вершину горы долетают до армянских укреплений.
В деревнях остались лишь те, кому жалко было бросать свое имущество и ослепшие от старости одинокие женщины, которым путь в горы был не под силу. На рассвете армяне их всех убили, а трупы собрали в одну кучу посреди деревни.
События в Саггарсу. Рано утром азербайджанцы, укрывшиеся в Саггарсу, увидели, как сверху к ним приближается группа, кричащая «О, Али, о, Али!». Решив, что это к ним идет подкрепление, азербайджанцы вышли к ним навстречу. Но это оказался армянский отряд, который перебил и перерезал всех азербайджанцев.
После того, как укрывшиеся в Саггарсу азербайджанцы частью были убиты, а частью бежали, Мулла Гасан Эфенди с оставшимися женщинами, взяв в руки Коран, вышел навстречу армянам и во имя Корана стал просить их о пощаде. Однако кровожадные дикари, не почитающие ни Корана, ни Евангелия, всех их зверски убили. Потом они подожгли бывшие при Мулле Гасане Эфенди несколько экземпляров Корана и других священных книг и нацепили их, как факелы, на острия штыков.
Оставшиеся в живых азербайджанцы и азербайджанки долго бродили измученные по заснеженным горам, пока голые и босые не нашли убежища в Ордубаде и окрестных деревнях. Жители Ордубада, славящиеся своим гостеприимством, с особой теплотой дали приют людям, перенесшим такие страдания.
Жизнь жертв охчуинской трагедии в Ордубаде. Вид спасшихся после охчу-шабадакской резни потряс жителей города. Для беженцев были выделены специальные дома и другие помещения для жилья. В первую очередь занялись лечением больных, людей, нуждающихся в операциях. Горожане по мере возможности делились с беженцами вещами, необходимыми в повседневной жизни, старались делать все, чтобы облегчить им существование. От имени жертв этой резни в адрес правительства были отправлены около ста прошений и телеграфных сообщений. Обитатели этого маленького городка, одаренного милостью Создателя достатком и богатством, постарались в течение дня сделать все для удовлетворения основных потребностей беженцев и лишь потом поспешили на помощь к тем, кто остался в горах, чтобы перевезти их в город, оказать прямо в горах помощь раненым, привести их в чувство и тоже доставить в город, похоронить погибших. Из жителей города и округа была организована группа, которая занялась сбором необходимого количества медикаментов и прочих вспомогательных средств для проведения хирургических операций, подготовила провиант и вьючных животных, достаточное количество савана и прочих похоронных принадлежностей, а также несколько палаток. Вечером 16 августа 1906 года эта группа двинулась в место расположения этих отрядов.
Первая поездка ордубадцев в Гапанскую долину. Отряд из Гапанской долины собрался в восемь утра 16 июня в азербайджанской деревне Нугяди и стал ждать прихода обоза из Ордубада, дабы затем отправиться на поле боя. Прибывший часов около 12 обоз получил приказ ехать через высокую гору Айы чангылы. В два часа обоз и сопровождающая его охрана сделали привал на Айы чангылы. В восемь вечера, выслав вперед разведывательные дозоры, обоз снова продолжил путь. 17 августа 1906 года часов около четырех обоз достиг Саггарсу. Отправив вперед разведчиков, ордубадцы разбили палатки и после короткого отдыха приступили к осмотру места кровавой резни.
До наступления темноты оставалось часа полтора. Шел сильный снег, смешанный с дождем, дующие со всех сторон ветры вырывали из земли колышки палаток и швыряли их в лица людей45. Под порывами ветра мокрый снег острыми пулями вонзался в лица.
Невозможно было ни присесть, ни укрыться от этого кошмара. Порывы ветра артиллерийской канонадой гремели в Шабадагских горах, перед нами то и дело вырастали новые горы сугробов, наносимых с гор. В течение какого-то получаса небо несколько раз меняло свой цвет.
Огромное количество раненых, которые встречались на пути от Ордубада до горы, было перевязано и отправлено в город.
Несмотря на плохую погоду, было решено с помощью нескольких проводников осмотреть окрестности. Недалеко от Саггарсу люди обнаружили лужу крови. Поверхность ее уже замерзла, тем не менее, из-за груды камней по капле сочилась кровь. Приблизившись, мы увидели сваленные между камнями в кучу тела шестидесяти двух женщин и детей. Вокруг этого ужасного зрелища собрались все участники обоза. Над телами несчастных было пролито немало слез. Вдруг из-под женских тел послышался стон. Внимательно приглядевшись, люди увидели женщину с ранами на обеих ногах. Она была в крайне тяжелом состоянии. Когда несчастную перенесли в палатку, она пришла в сознание и, плача, рассказала следующее:
«Мы, женщины, стоящие рядом с Муллой Гасаном Эфенди, видя, что покойного изрезали на куски, убежали и спрятались за этими камнями. Покончив с Муллой Гасаном Эфенди, армяне расстреляли остальных. Людей, укрывающихся за камнями, было так много, что я не смогла полностью спрятаться. Поэтому несколько армян набросились на меня и стали рубить мои ноги. В этот момент подошел какой-то армянский начальник с саблей в руке. Он не позволил своим солдатам добить меня и сказал мне:
- Мы на Кавказе воюем с азербайджанцами. К сожалению, эта война идет не с суннитами, а с шиитами. Хотя мы мстим за те страдания, которые причинили армянам в Османе46. Пусть османы расскажут вам о той резне. И что бы мы ни сделали с вами, женщинами, нам не отомстить и за половину тех надругательств со стороны государства, которые османы совершили в Сасуне, Зейтуне, Ване над армянскими женщинами, оказавшимися в их власти и принявшими мусульманскую веру».
Раны этой женщины были очень тяжелыми, дороги в Ордубад она могла не вынести, поэтому ее перевезли в азербайджанскую деревню Пезмери, а мы эту ночь провели в Саггарсу.
На рассвете 18 августа, совершив намаз, мы отправились в лес, где укрывались люди. Пройдя совсем немного, мы натолкнулись на тела женщины лет двадцати пяти и молодого человека. По словам проводника, это были муж и жена. Дальше мы увидели труп Муллы Гасана Эфенди. Его тело и бывшие при нем священные предметы были сожжены. Северней от места убийства Гасана Эфенди мы увидели кусок паласа. Невозможно было сдержать слезы, когда мы убрали его. Под паласом лежали пятнадцать отрезанных голов младенцев и несколько сваленных одно на другое тел. Южнее лежало еще великое множество женских и детских тел. Их укрывал снег, снесенный ветром с горных вершин. Капли крови наших умирающих сестер алыми маками выступали на снегу, притягивая взоры. В этой промерзшей земле похоронить тела погибших было невозможно, поэтому мы прикрыли их ветвями и листьями деревьев.
Спустившись ниже, в деревню Пурдавуд, мы, прежде всего, направились к усыпальнице брата имама Рзы – Султана Давуда. Однако от усыпальницы остался только купол. Внутри все было сожжено. По рассказу проводника, армяне поджигали все экземпляры Корана и выбрасывали их в окна. Удивительные манеры демонстрировали эти существа, намеревающиеся преподать Европе уроки культуры. Был сожжен даже подаренный усыпальнице Муллой Гасаном Эфенди экземпляр Корана, выполненный лучшими в мире мастерами, и присланный ему в подарок из Стамбула в 1901 году. Так армяне почтили память пророка Мухаммеда и пророка Омара.
Сильный холод пробирал нас до костей. Поэтому мы, не задерживаясь, отправились в Охчу. Сколько ни описывай открывшуюся нам страшную картину, все равно всего не скажешь.
Я глядел на окраину деревни. Бесчисленные туши животных были свалены в кучу – часть из них издохла, часть трепетала еще живой, у третьих были вспороты животы и их кишки вывалились наружу – подобное зрелище вселяло в душу ужас. На память приходили битвы Александра Македонского, горы окровавленных трупов после сражения при Ляояне47. Перед глазами вставала картина боя между турками и греками при Велистане, сваленные друг на друга тела убитых греков. На склоне горы на окровавленных камнях лежали дети, как в колыбелях укрытых красными пеленками.
По другую сторону еще дымился сожженный дом, мы направились туда и нашли тело молодого человека. Неподалеку от него лежала изрубленная на куски пожилая женщина. Проводник рассказал нам, что этот молодой человек был ранен во время боя, поэтому мать не оставила его и приняла смерть рядом с сыном. Когда мы вошли в Охчу, армяне переносили своих убитых в деревни Пануслу и Гирдакан.
Сильный мороз не позволил им сделать это раньше. Нам сказали, что на берегу реки Охчу лежат два армянских трупа. Мы пошли туда, чтобы выяснить, из какого они вилайета.
Одному из убитых было лет 25-30, а другой оказался постарше, лет 45-50. На теле первого мы нашли окровавленный лист бумаги, на втором – несколько листов, не уложенных в пакет. Один из этих листов был надписан на русском, житель деревни Мегри Вачисянц должен был доставить его в Гадрутское отделение «Дашнакцутюна» Саакянцу. Предоставляем вам перевод этого письма:
«Любимый сынок! На днях твой младший брат вступил в «Дашнакцутюн» и был отправлен из Османа48. Не жалейте своих сил во имя народа! Каждый удар вашей сабли букетом цветов ложится на могилы тех, кто в Турции пал жертвой во имя Армении.
Ваша мама болела. Добрые вести от вас (далее неразборчиво, так как письмо было испачкано кровью. Ниже можно было разобрать следующее.) …Конечно, после двадцатого числа этого месяца все придет в порядок. Ваша сестра Оскуей родила двойню. Они тоже станут солдатами в войне во имя народа».
Письмо было из Зейтунского вилайета, подписала его Т.Г.Азизян. Второе письмо было послано из деревни Сардов иранского вилайета Гарадаг в Гадрут Карапету Вартанянцу. Вместо адреса было написано «Это письмо написано Карапету Вартанянцу от его любимой Варвар». Само письмо гласило:
«Сегодня Нерсес приехал из Тебриза. Мухаммед Али Мирза получил приказ от шаха и теперь рассказывает, как он любит армян. В эти дни иранский климат для армян весьма благоприятен.
По словам Нерсеса, иранских мусульман дела на Кавказе не волнуют. Выходит, что у ханов, живущих по эту сторону, уже никаких древних притязаний не осталось. Дома еды вполне достаточно. Ни о чем не беспокойтесь. Но возвращайтесь до тех пор, пока не усилились холода! Конечно, не езжайте в сторону Шуши.
Много людей из соседних с нами деревень погибли в Шуше…
Варвар»
Осмотрев Охчу, мы отправились в деревни Шабадак и Атгыз. И здесь людей пришлось хоронить под листьями. Отчего-то армяне нас не трогали. Скота было убито примерно на миллион рублей. Бои в этих селах начались 9 августа, а окончились 15 августа 1906 года.
Погибло около 200 азербайджанцев. Ввиду отсутствия тетрадей учета, точно определить потери было невозможно. С июня по август в Зангезуре были разрушены и разграблены следующие азербайджанские деревни: Халадж, Кархана, Гатар, Инджавар, Чёллу, Емезли, Салдашлы, Моллалар, Батуман, Охчу, Шабадак, Атгыз, Пурдавуд, Зурул, Гюман, Ийилли, Сеналы, Мингеневур, Ферджан, Галабойну, Эджебли, Бугачыг.
Вторая поездка и сражение ордубадцев в Охчу-Шабадак. Весть о трагических жертвах в Охчу-Шабадаке быстро разнеслась по Ордубаду и уездным деревням, вызвав там великое волнение. Жители Ордубада в один день отправили больше ста телеграмм генерал-губернаторам двух губерний, извещая о положении пострадавших. В результате в город прибыла рота драгун, которые по распоряжению генерал-губернатора проводили этих людей в их разрушенные деревни. Едва они прошли Саггарсу, как с армянской стороны прозвучали два выстрела, и на глазах драгунов два азербайджанца рухнули, сраженные ими.
Офицеры роты известили своих начальников об этом происшествии телеграммой, которая тут же была опубликована во всех кавказских газетах. Таким образом, люди, которые пытались тайно или открыто попасть в свои родные места, были вынуждены вернуться. Как мы писали, приступая к рассказу об этих событиях, армяне, захватив Охчу-Шабадак, получили от своего командования строгий приказ не допустить возвращения азербайджанцев в эти места. Одновременно измотанные в боях армянские части были заменены свежими силами, потому что армяне точно знали, что на этом война за Охчу-Шабадак не закончится.
Более всего армяне боялись беков Султанова и Джаваншира. Но, видя, что в тех не проснулось национальное или мусульманское чувство, успокоились, разрушили дома в Хачыне, собрали там весь урожай и перевезли его в ближайшие деревни.
Таким образом, все окрестные деревни перешли в руки армян, и сердца ордубадцев, которые видели хлынувших в город беженцев, разрывались от горя. В виду приближающейся зимы необходимо было устроить этих людей в теплых домах, кроме того, из-за нарушенной войной связи города с Карабахом пришли в упадок торговые дела. В городе не оставалось достаточного количества еды, чтобы накормить столько народа. К тому же, людям из горных деревень, привыкшим к своим местам, обильным топливом, сложно было обогреваться углем, который надо было покупать за деньги. Вместе с тем, у охчуинцев, сумевших спасти хоть небольшую толику своего скота, не было возможности содержать его в городских условиях. Потому что, во-первых, в городе не было хлевов, где можно было содержать и разводить скот, а, во-вторых, здесь было очень мало корма и травы для животных. Со всей очевидностью стало ясно, что зимой весь этот скот погибнет.
Часть людей, не желающая мириться с этим, собралась вернуться в родные места и попросила ордубадцев как-то помочь им в этом. Однако искренне жалеющие беженцев горожане не соглашались отпускать их, те, у кого было две комнаты, предлагали одну из них своим гостям. Однако жители Охчу с каждым днем все решительней намеревалась перебраться в родные места.
В Ордубаде и уездных деревнях горячо обсуждался вопрос помощи охчуинцам. Было решено созвать общий сход. Собиралось несколько таких сходов, и, наконец, было принято решение: во что бы то ни стало вернуть крестьян в их родную деревню. Был объявлен сбор помощи для возвращения домой беженцев из Охчу и других разрушенных деревень, которые смогли спасти свой скот. Кроме того, армянские подпольные организации все более жаждали захватить земли Охчу-Шабадака. А это с каждым днем создавало все больше трудностей для ордубадцев, желавших совершить угодный Аллаху поступок – вернуть охчуинцев в родные места.
Тем не менее, жители Ордубада и окрестных деревень ни на миг не оставляли своего желания и продолжали готовиться. Сначала они собирались обратиться за помощью к правительству, но в это время произошли ожесточенные бои в Зангезуре, да и в самой России разразились кровопролитные революционные сражения. Поэтому правительство было не в состоянии призвать к ответу и достойно наказать армян. Люди должны были полагаться только на свои силы и отвагу, и они стали готовиться к тому, чтобы изгнать противника из его деревень Пануслу и Гирдакян.
О том, как собирались отряды, направляющиеся в Пануслу и Гирдакян, или О планах похода. Всякий народ, оказавшийся перед необходимостью воевать, прежде всего, составляет план военных действий, исходя из географического положения поля предстоящего сражения. Тщательно изучив это место, командование определяет численность войска, с помощью которого можно одержать победу, и возможности отправки армии к месту сражения. Затем командование решает, откуда будут призваны солдаты и когда и где им надлежит собраться. Все необходимое снаряжение и оружие для солдат также подвозят на место сбора или в ближайшие деревни и оставляют под ответственность специально созданных команд.
Следуя этому плану, все необходимое для сражения снаряжение и оружие за четыре дня до битвы было собрано в близлежащих азербайджанских деревнях, чтобы вовремя быть отправленным в Саггарсу. Солдаты, получив приказ к 15 сентября 1906 года быть в Саггарсу, в положенный день к 12 часам собрались у подножия горы. Весь этот день был посвящен организации отрядов и разведке окрестностей. К вечеру 800 молодых людей получили скорострельные винтовки, кроме того, около тысячи жителей Охчу-Шабадака прибыли добровольно, даже не получив вызова, и имели при себе оружие, купленное за собственный счет. Всего собралось около 1800 человек.
15 сентября часов около семи вечера состоялся военный совет, который избрал главнокомандующего. Тот же, в свою очередь, назначил командиров трех рот, в каждую из которых входило по 100 солдат. В этот вечер главнокомандующий провел необходимые приготовления к предстоящему бою и поставил задачи перед командирами подразделений. Последние с участием солдат избрали десятских и каждому из них изложили план главнокомандующего. В девять вечера, выслав вперед большой разведывательный отряд, первая рота выступила из Саггарсу, обогнув Шабадак, прошла разрушенную деревню Атгыз и собралась на склоне горы с нижней стороны деревни Гирдакян. Перед ней стояла задача за час до рассвета начать бой. Арьергард составляли 50 всадников.
Час спустя вторая рота, выйдя из Саггарсу, и через деревню Пурдавуд по охчуинской дороге подошла к Пануслу и стала строить укрепления напротив деревни и над ней, чтобы тоже за час до рассвета вступить в бой. Из резерва были определены конные вестовые для связи с резервом в Гирдакяне.
Третья рота выступила в поход в двенадцать ночи, направляясь к горам Ледж и Тештин, чтобы перерезать дорогу подкреплению из Мегри и других армянских деревень, которые могли быть высланы на помощь своим, а также в случае необходимости вступить в бой. Кроме того, в резерве было оставлено 500 человек.
После того, как эти роты выступили к местам своих дислокаций, главнокомандующий, штаб которого находился в Саггарсу, направил в час ночи в Шабадак еще одного командира для организации там дополнительного корпуса, придав ему 150 всадников и 100 человек пехоты. Оставшимся пятидесяти солдатам был дан приказ осуществлять связь между этими подразделениями и доставлять по необходимости продовольствие и боеприпасы в подразделения, расположенные в Охчу-Шабадаке. После этого главнокомандующий вернулся в штаб. Приказ оказывать помощь ротам в Гирдакяне и Пануслу командир Шебадакского корпуса получил в три часа ночи. Двадцати пяти всадникам было приказано поддерживать связь между командирами рот, командованием корпуса и главнокомандующим.
Отправленные ранее роты к трем часам заняли указанные позиции, подготовили укрепления, выставили впереди дозоры и, как им было приказано, за час до рассвета начали бой.
16 сентября 1906 года. Итак, за час до рассвета командир роты, стоящей у Гирдакяна открывает ожесточенный огонь по деревне. Минут через пять-шесть завязывается сражение у Пануслу. Так как армянских солдат в этих деревнях было много, они заняли оборону вокруг сел и стали отвечать на огонь азербайджанцев. В то время как в окопах азербайджанцев звучали горны и балабаны49, в армянских деревнях царила тишина и, казалось, что там вообще никого нет. Слышалась только стрельба из армянских окопов, вырытых вокруг деревень. После четырех часов беспрерывной стрельбы армяне перешли в наступление, прорвали оборону азербайджанцев и попытались нарушить связь, но приказом командира азербайджанская резервная часть, стоявшая в Атгыз, отбила эту атаку. После пяти часов боя потери армян составили восемьдесят человек.
Азербайджанское командование, зная, что у армян еще достаточно сил, способных оказать сопротивление, пустило в бой резервные части, и часам к десяти сражение разгорелось с новой силой.
Наши войска начали наступление на позиции армян, которые, отступая, спрятались в домах и в церкви, и отвечали оттуда жестоким огнем. Тем не менее, азербайджанские солдаты медленно приближались к деревне. Командование запретило им стрелять в сторону церкви. Однако церковь держали под наблюдением. Часам к двенадцати жестокий бой был окончен, армяне были полностью разгромлены, азербайджанцы заняли обе деревни.
Около часа дня разведчики первой роты сообщили, что в Гыгынской долине появились около пятисот человек правительственных войск. Об этом незамедлительно было доложено верховному командованию. Тут же звуки горнов возвестили о том, что первая рота должна отойти и соединиться со второй. В это время несколько солдат из этих двух рот поджигали некоторые дома в деревнях. Немедленно поступил приказ верховного главнокомандующего отозвать этих людей, так как из Тешта от резервных частей поступило сообщение о том, что приближаются Зангезурский уездный начальник с пятьюстами казаков. К этому времени оставалось совсем немного до полного уничтожения деревень. Солдатам был отдан приказ вернуться в Саггарсу. Через час в деревни с двух сторон вошли правительственные войска. Из Саггарсу за этим наблюдали в бинокли.
17 числа на рассвете все азербайджанцы, выступив из Саггарсу, вернулись по домам, а жители Охчу и Шабадака смогли под защитой правительственных войск вернуться в свои разрушенные деревни.
Возвращение охчуинцев в свою деревню. Потерпев 16 сентября 1906 года поражение, армяне оставили свои хищнические планы и больше не тревожили жителей Охчу. К тому же правительство получило возможность направить в эти деревни казаков, и народ смог зажить спокойно. Армянское командование, поняв, что их планы не удались, оставили желание захватить Охчу-Шабадак, тем более что им надолго запомнилось сражение при Пануслу-Гирдакяне. А азербайджанцы в Охчу и Шабадаке, собирались по четыре-пять семей в одном доме и поминали своих погибших.
Жители Ордубада и уездных деревень вписали золотые страницы в нашу историю.
Да хранит их Аллах в обоих мирах. Аминь!